Но что касается импорта мозгов — тут кремлевский идеолог загнул. Единственное, с чем проблем в России действительно нет, так это с мозгами. Просто они размазаны по стране тонким слоем. И нужно найти лишь кусок хлеба, на который эти мозги будут намазаны, нож для проведения такой операции и руку, в которую можно нож вложить. Всевозможных блестящих умов — и технических, и гуманитарных — у нас поболе будет, чем разработанных запасов спасительного сырья. А если следовать логике Суркова, то завтра руководство “Газпрома” скажет, что главная его задача — импорт газа, а “Роснефть” призовет вовсю завозить иностранную нефть.

    Другое дело, что долгие годы правящая элита России делала все возможное, чтобы обесценить интеллект и понизить социальный статус его несчастного обладателя. Деньги — вот что главное в условиях нашего режима, справедливо именуемого монетократией (властью денег). И еще — чиновная должность, прилагаемая к деньгам. Самое верное в жизни — любой ценой припасть к госкормушке, для чего требуются вовсе не мозги, а несколько иные органы. Если кто видел массовую акцию движения “Наши”, тот поймет, о чем я. (Интересно, кстати, будет ли отделение “Наших” в Сколкове?)

    И вот те же самые люди, которые вытаптывали дотла российское интеллектуальное поле, теперь собираются прививать у нас иностранные мозги. При том отношение к собственным недорастраченным мозгам как было, так и остается весьма скептическим. Вот недавно премьер Владимир Путин приезжал в Российскую академию наук, бранил ее за неэффективность, а в пример большим ученым привел знаменитого (безумного?) математика Григория Перельмана, который и денег не берет, и великие научные достижения демонстрирует, практически не покидая кишащей тараканами кухни. Но как бы объяснить нашему высшему руководству, что в условиях современности (т.е. модерна, к которому мы вроде как должны стремиться по причине объявленной модернизации) наука — вещь индустриальная. Она требует сотен институтов и многих тысяч ученых, которые занимаются вроде бы непонятно чем. И чтобы получить один выдающийся результат, нужно извести мириады тонн научной руды. По-другому — не бывает. И бессребреник Перельман у нас существует только потому, что когда-то в СССР была создана институционализированная наука.

   Для научно-технологического прорыва не требуется поселок из пятизвездочной недвижимости на подмосковных плантациях. У нас уже есть готовые наукограды — от Новосибирска до Обнинска и Дубны. Там уже сидят живые ученые. Им вовсе не нужен офшорный режим. А нужен — большой осмысленный госзаказ и грамотное управление плодами госзаказа. Но тем, кто сегодня пытается скоренько организовать инноград Сколково, по-моему, совсем не до того.